Форма входа |
|---|
Категории раздела | ||
|---|---|---|
|
Поиск |
|---|
Статистика |
|---|
Онлайн всего: 1 Гостей: 1 Пользователей: 0 |
CURRENT MOON
Наша кнопка |
|---|
|
Каталог статей
| Главная » Статьи » Философия » Традиционализм |
Отношение астрологии к метафизическим принципам. Титус Буркхард
Работы «величайшего Учителя» (ash - sheikh al - akbar) суфизма Мухйиддина ибн Араби, содержат определенные соображения относительно астрологии, которые позволяют понять, как эта наука, которая проникла на Запад только во фрагментарной форме и была сведена только к одному из своих приложений, может быть соотнесена с метафизическими принципами и, следовательно, с самоценным знанием. Астрология, в том виде, в котором она распространилась в Средние Века в христианской и исламской цивилизациях, еще существуя в рамках последней в некоторых арабских странах, происходит из александрийского герметизма. Следовательно, она по своей сущности не является ни исламской, ни христианской и не может ни в коем случае иметь места в религиозной перспективе монотеистических традиций, поскольку эта перспектива основана на ответственности личности перед своим Творцом и избегает, фактически, всего, что может скрыть такое отношение посредством признания промежуточных причин. Если, все таки, оказалось возможным интегрировать астрологию в христианский или исламский эзотеризм, то это произошло потому, что она сохранила, через посредство герметизма, определенные аспекты исключительно примордиального символизма: созерцательное проникновение сквозь космические сферы и идентификацию естественных явлений – космических и ритмических – чувственно постигаемого мира со своими вечными прототипами, что соответствует ментальности примитивной (в надлежащем и положительном значении этого слова). Скрытая примордиальность астрологического символизма вспыхивает в соприкосновении с духовностью, прямой и универсальной, живого эзотеризма, подобно тому, как сверкание драгоценного камня вспыхивает, когда он открыт солнечным лучам. Мухйиддин ибн Араби встраивает факты герметической астрологии в систему своей космологии, которую он суммирует посредством схемы концентрических сфер, принимая в качестве исходной точки и способа описания, геоцентрическую систему мира и планет в том виде, в котором ее знал средневековый мир. Эта «субъективная» поляризация данной системы (я имею ввиду, что наземная позиция человека служит фиксированной точкой с которой соотносятся все движения звезд) здесь символизирует центральную роль человека в космическом целом, для которого он является и целью, и точкой притяжения. Эта символическая перспектива, естественно, не зависит от чисто физической или пространственной реальности (единственной, которая принимается во внимание современной астрономией) мира звезд; геоцентрическая система, находясь в согласии с реальностью, какой она непосредственно предстает перед человеческим взором, содержит в себе всю логическую согласованность, необходимую для построения вполне научной системы знаний. Открытие гелиоцентрической системы (которое является развитием и возможным, и гомогенным, однако весьма специфичным по отношению к эмпирическому знанию чувственно познаваемого мира), очевидно, не утверждает ничего противоречащего центральному восприятию человека в космосе; однако возможность рассмотрения планетарного мира, как если бы он созерцался с нечеловеческой позиции или даже абстрагировано от существования человека (хотя его сознание остается «вместилищем» всех концепций) произвела определенное интеллектуальное неравновесие, которое ясно показывает, что это «искусственное» расширение эмпирического знания содержит в себе что-то ненормальное и, таким образом, не только интеллектуально безразличное, но даже вредное. Открытие гелиоцентризма имело эффект, сходный с определенной вульгаризацией эзотеризма; здесь мы размышляем поверх всех этих инверсий той точки зрения, которая соответствует эзотерической спекуляции; конфронтация соответствующего символизма геоцентрической и гелиоцентрической систем очень хорошо показывает, чем является подобная инверсия: в действительности, тот факт, что Солнце, источник света на всех планетах, в равной степени есть полюс, который управляет их движением, содержит, как и все существующие вещи, определенный символизм и представляет в реальности, всегда с символической и духовной точки зрения, дополнительную к геоцентрической астрономии точку зрения. Мухйиддин ибн Араби облекает в определенный покров сущностную реальность гелиоцентрической системы: как Птолемей, и как все в Средние Века, он отводит Солнцу, которое он сравнивает с Полюсом (qutb) и «Сердцем мира» центральное место в иерархии небесных сфер (qalb al -' alam), и делает это, помещая равное количество высших и низших по отношению к сфере Солнца небес; он, тем не менее, усложняет систему Птолемея, дабы ещё больше подчеркнуть симметрию сфер относительно Солнца: в соответствии с его космологической системой, которую он, вероятно, позаимствовал у андалусийского суфия ибн Массара, Солнце не только находится в центре сфер шести известных планет – Марса (al - mirikh), Юпитера (al - mushtari) и Сатурна (az - zuhal), находящихся дальше от Земли (al - ardh), чем Солнце (ash - shams), и Венеры (az - zuhrah), Меркурия (al - utarid) и Луны (al - qamar), находящихся ближе – но за сферой Сатурна он располагает долину неба неподвижных звезд (falak al - kawakib), которая является небом без звезд (al - falak al - atlas) и две высшие сферы «Божественного Подножия» (al - kursi) и «Божественного Трона» (al -' arsh), которым симметрично соответствуют четыре подлунные сферы эфира (al - athir), воздуха (al - hawa), воды (al - ma) и земли (al - ardh). Таким образом, по обе стороны сферы Солнца располагаются семь ступеней, «Божественный Трон», символизирующий синтез всего космоса, и центр Земли, являющийся одновременно нижним завершением и центром фиксации. Без дополнительных объяснений понятно, что из всех сфер этой иерархии, только планетарные сферы и сфера неподвижных звезд как таковые соответствуют чувственному опыту, хотя даже они не могут быть постигнуты в рамках данного отношения; так же и в подлунных сферах эфира (который не означают здесь квинтэссенцию, но космический центр, в котором огонь реабсорбируется), воздуха и воды, можно видеть скорее теоретическую иерархию соответствующую степеням плотности, чем пространственные сферы. Так же и для высших сфер «Божественного Подножия» и «Божественного Трона» (первая содержит небеса и землю, а вторая охватывает все вещи) их сферическая форма чисто символическая, и они обозначают переход от астрономии к метафизической и интегральной космологии: небо без звезд (al-falak al-atlas), которое есть «пустота», и которое по этой причине не столько является пространственным, сколько обозначает «конец» пространства, обозначая этим так же разрыв между оформленным и неоформленным; фактически оно воспринимается как «ничто» с точки зрения формы, также как имеющее отношение к принципам воспринимается как «ничто» с точки зрения проявленного. Необходимо понять, что переход от астрономической точки зрения к космологической и метафизической не содержит ничего спорного: различие между видимым небом и небом, недоступным нашему взору – реально, даже если оно используется только как символ, и «невидимое» автоматически становится «трансцендентным» в соответствии с восточным символизмом. Сферы неоформленного проявления – «Трон» и «Подножие» – выразительно именуются «невидимым миром» ('alam al-ghaib), слово ghaib означает все, находящееся по ту сторону возможности нашего видения, что демонстрирует символическое соответствие между «невидимым» и «трансцендентным». ©Перевод: А.В.Арапов | |
| Категория: Традиционализм | Добавил: Баньши_Дану (11.08.2010) | |
| Просмотров: 1506 | Теги: |
| Всего комментариев: 0 | |
