Путь и путевой знак: рассмотрение изгнаннической мудрости в Старом Ремесле

Колдовство - это путь воплощения, путь плоти и вечный путь духа. Путь колдуна извивается в вечном изгнании среди живых и мертвых, и где бы странник ни поставил свою ногу, там пребывает сила. Это можно понимать в метафорическом смысле, как отражение своего духовного пути. Тем не менее, мы становимся едины с путём с помощью осознанного действия, а не с помощью метафоры. Хотя путь каждого Искателя, безусловно, уникален, а мудрость достигается благодаря его периодическим скитаниям, связь между знанием, шагом и следом духа представляет неизменную силу, которую посвященный сознательно или бессознательно задействует.

Потому в некоторых кругах традиционного ведовства динамическое взаимодействие Паломничества и Остановки понимается как Двойные Змеи Пути и Путевого Знака. Один Змей жидкий и простирается как отражение пути в движении; другой свернут и бдителен, его тело находится в стазисе, его сила сохраняется. Из многих постоянных черт Старого Ремесла здесь важны знания Каина, который в некоторых традициях считается сыном Змея. Каинитский гнозис, примером которого является совокупность учения и практики в Cultus Sabbati под названием «Кривой Путь», также был описан его служителями как «Вера под каблуками странника». Знания Каина содержат различные внутренние значения, присущие каждому потоку Веры, но нас сейчас интересует аспект изгнания Каина: обретение божественного знания в путешествии по пустыне.

Глядя на историю Ремесла, можно отметить, что одним из аспектов позиции изгнания является своеобразное, но четко определенное место Ведьмы по отношению к владениям человечества: место, занимаемое на полях смертных, богов и законов. Это место считалось в разных местах и в разное время и положительным, и отрицательным, но, невзирая на мирское непонимание, или трагические последствия, оно давало изгнанию определенную меру силы по причине его отделения от вульгарности. Вечная загадка, почему после убийства Авеля Каин получил клеймо, которое не только отделяло его от остального человечества, но и защищало его от зла. Опять же, именно путь изгнания освещает траекторию души колдуна, отделённую от присутствия оскорбленного бога, чей закон он нарушает, но также и от стада человеческого, которое всегда стремиться уничтожить земной сосуд этих сил. В этом случае Знак представляет посредническую силу между двумя оконечностями извилистого Пути.

Давайте рассмотрим это в контексте силы колдуна. В материальном плане статус изгнанника изымает человека из рутинного застоя и помещает его на неизвестной территории, где силы, с которыми он сталкивается, ненадежны и часто совершенно отличаются от их масок. Находясь в таких местах и проходя по ним, добродетель колдуна проверяется не по его личным правилам, а по самым суровым правилам богов: это всего лишь один арканум Формулы Противостояния. Эти испытания определят, будет ли странник продолжать путь, неся бремя и благословение Знака, или встретит свою судьбу как кровавая жертва на алтаре Неизвестного Бога. Однако там, где налагается изгнание, именно Каин, отец колдунов, заявляет, что его путь - это извилистая дорога, которая превращает Полет в путь святого паломничества, а не событие, достойное сожаления или мучительного размышления. Ведь даже в первом акте изгнания есть скрытый замысел.

Однако, странник - это также Путь Мудрого, созданный богом: поскольку Путь всегда поворачивает между местом Первого Изгнания, Кривой Тропой и Местом Прибытия - вечная процессия души от Святилища до Святилища. Каждая часть этого тройного паломничества, в свою очередь, олицетворяет собой мистерию Пути и действительно отражает определенные тайны колдовских модальностей Выхода, Собрания и Входа. Хотя Путь по своей природе не статичен, в каждом шаге или отражающей его паузе кристаллизуется сила.

Таким образом, Святыни пути, или Путевые Знаки, познаются в форме рощи, живой изгороди, поля, камня, церкви, костяного двора и колодца. Каждый из них содержит свою собственную мудрость и включён в вечную природу Одинокого Места, тайного замысла, что так любим семьей Эльфхейма. Поскольку Святилище Путевого Знака поддерживает посвященного, это вечно изменчивый Путь, который пробует и испытывает, и противостоит ему. Потому единство Пути и Путевого Знака всегда объединяются шагом. Остановка - это совершенное пребывание души в месте святилища: его работа - почитание местных богов, святынь и защита веры в уединении. Паломничество - это проявленный Путь, обожествление духа делом шага и предложение труда в служении работе. Его работа заключается в прохождении путевых знаков, поддержании бдительности на духовных дорогах и в сборе ранее неизвестных духовных течений и мудрости.

Каинитский гнозис также проявляется в Старом Ремесле в синкретизме или балансе «родных» и «неродных» элементов, присутствующих в религии или духовной практике. Британская народная магия долгое время как котел поглощала колдовство и магические конструкции мира, это относится к континентальным гримуарам, масонству, гаданию по Библии, цыганским чарам и другим разнообразным потокам. В частности, Хитрое Ремесло, с его историческим смешением городских и сельских практикующих, не было исключением, и хотя в большинстве случаев сельская часть служила фундаментальной основой, влияния, пришедшие издалека, превращались в своды магической практики.

Это можно легко заметить на примере знаний о растениях, которые имеются в некоторых линиях Старого Ремесла. Ладан, продукт Йемена и Саудовской Аравии, долгое время ценился британским народным магом как помощь в призыве духа, очищении, приведении в транс и в других менее известных целях. Хотя его использование в колдовстве известно из средневековых и ранних современных гримуаров, в Британию его ввезла христианская церковь. Однако это не местное растение, которое родом из пустыни, что находится в тысячах миль на юго-восток и из чуждой древнему Альбиону религии, не перестает считаться ценным дополнением к практике традиционной британской магии, поскольку сама природа каинитского гнозиса заключается в том, что всякая сила - честная и нечестная - должна быть приспособлена к работе.

То же самое можно сказать о «родных» формах британской магии и христианства, так называемым «следовании двойной вере». В другом любопытном примере некоторые формы исторически сложившегося валлийского ремесла используют сожжения табака и шалфея, в манере, наиболее похожей на традиции коренных американцев. Хотя табак изначально не произрастал на Британских островах, он присутствует тут с шестнадцатого века, когда он был завезен в Англию сэром Джоном Хокинсом, сэром Уолтером Ралегом и сэром Фрэнсисом Дрейком. То, что его гедонистические использование полностью исключало его священные магические применения спорно, учитывая его способы распространения по всей Британии, которые включали в себя пленных коренных американцев, демонстрировавших его достоинства; и находчивость хитрого народа, который, не смущаясь, соединил экзотические силы с привычными.

Извилистая Дорога Каина также привнесла множество духовных представлений в сферу британской магии в целом. Несмотря на то, что Эндрю Д. Чамбли был в первую очередь посвященным в Хитрое Ремесло, его магическая работа включала многие области колдовского влияния, в том числе суфизм, Тантру Пути Левой Руки и Вуду Петро, которые зародились не на берегах Альбиона. Так было и в случае с Алистером Кроули и Джеральдом Гарднером, наиболее влиятельными английскими магами двадцатого века, которые много путешествовали и интегрировали «не родные» компоненты в свои своды магической практики. Точно так же британский колдун Остин Осман Спэйр считал своим духом фамильяром сущность, известную под мирским именем Чёрный Орел, развоплощенный дух коренного американца из племени Нарагансетт. Культ Мандрагоры, первоначально родом из Леванта, преодолел много миль и претерпел множество магических изменений - особенно на греческой, римской и немецкой земле - прежде чем вошел в британское ведовство.

Возможно, это частичное следствие действующих торговых путей Империи, и такие влияния далеки от иностранных навязываний, скорее это симпатические и синхронные духовные потоки, которые изогнутыми путями втекали в великий духовный алембик Альбиона. Например, некоторые топологические очертания Саббатического Ведовства можно найти в народной магии континентальной Европы, в Скандинавии и Северной Америке, а также в других местах. Несмотря на то, что оно выражается в соответствии с языком, культурной средой и духом, его колдовское действие остается удивительно равномерным. Сходные черты, например, между шаманскими обрядами коренных американцев и некоторыми ритуалами из сельской магии британского хитрого народа весьма значительны. Из традиций, переданных мне моими собственными учителями, особый интерес вызывает присутствие непонятных заговоров на латыни и корпуса знаний, окружающего их, которые можно найти в основании Cultus Sabbati. Такие чары исторически были связаны с немецко-швейцарскими анабаптистскими знахарями семнадцатого века, которые дополняли изучение Священных Писаний оккультной и астрологической практикой. Таким образом, такая практика также связана по силе и форме с так называемыми «гексенмейстерами» голландцев Пенсильвании в Северной Америке, которые произошли от анабаптистов.

Однако простое присутствие синкретизма в Старом Ремесле не оправдывает смешивание знака с символом, чар с колдовством и традиции с традицией: путь должен быть защищен в соответствии со старыми законами, клятвой и советом теней, он должен поддерживать внутреннюю целостность своих мистерий. Однако разумная защита Старой Веры должна возникать как из почитания местности, так и из постоянно меняющегося пути Посвященного; из освященных путевых знаков на пути паломника, и от духов, которые проявляются на пути изгнания, странствий и возвращения. Ответственные посвященные Старого Ремесла должны полностью признать свое родовое наследие, независимо от того, произрастают ли его компоненты в их саду или за его пределами, но не исключая исторического факта и не поднимая грубого идола культурного превосходства. Правда в слове, честь в деле и хорошо уравновешенное пламя должны присутствовать во всем, в противном случае обращение к нативизму превращается в узколобый фанатизм и, действительно дремучую, запугивающую природу пастуха Авеля.

Именно так колдун, куда бы он ни шел, становится единым с Путем Каина, и его мудрость подтверждается каждым новым шагом. Во-первых, позицией Изгнания, как одного, отдельного и одинокого. Во-вторых, путём, который утвержден, но и нарушен, в его изменчивых точках между исцелением и проклятием: здесь путь раздваивается и становится Кривым. В-третьих, тройственной моделью Изгнания, Паломничества и Остановки, которая представляет мост, соединяющий точку-точку-точку в кристаллизации знания Пути. И по дороге изгнания пойдет Истинный Пилигрим, несущий множество масок религий смертного человека, чтобы двойные силы Пути и Путевого Знака породили мудрость во плоти.

© Даниэль А. Шульке, 2006 г.

© Перевод Баньши Дану, 2020 г.