"Культ Ктулху - больное Солнце" О.О. Спейр

Грёзы из космоса

Кеннет Грант

(из журнала «Человек, миф и магия» № 84, 1971 г.)

Говард Филлипс Лавкрафт умер в 1937 году; но цикл мифов, который он начал в непревзойденных рассказах о космическом ужасе, теперь поднимает вопрос, был ли это просто вымысел, порожденный одержимым умом неизвестного писателя из Новой Англии, или он предвещал особенно зловещий вид оккультного вторжения.

Согласно хорошо известной оккультной традиции, когда Атлантида была затоплена, погибли не все. Некоторые нашли убежище в других мирах, в других измерениях; другие «спали» волевым и неестественным сном в течение неисчислимых эпох времени. Они пробудились; теперь они скрываются в неизвестных пространственных безднах, физический механизм человеческого сознания не в состоянии уловить их бесконечно тонкие вибрации. Они скрываются, ожидая времени, когда они смогут вернуться и править всей землей, как это было до катастрофы, уничтожившей их испорченную цивилизацию.

Эта традиция была главной темой в творчестве Лавкрафта. До совсем недавнего времени люди читали его рассказы и содрогались (если были достаточно честны и чувствительны, чтобы признать их сверхъестественное воздействие), ни на мгновение не подозревая, что такое может быть.

Мало кто знает, что Лавкрафту приснилось большинство его рассказов. И иногда он думал, что эти сны, вернее, кошмары, были вызваны проступками в далеких воплощениях, когда, возможно, он стремился обрести магические силы. Эти сны были воспоминаниями о прошлом и пророчествами о будущем, ибо он сказал, что «кошмары — это наказание, назначенное душе за грехи, совершенные в предыдущих воплощениях — возможно, миллионы лет назад!»

В своей жизни Говарда Филлипса Лавкрафта он снова и снова пытался заставить себя прямо взглянуть в лицо испытанию, через которое, как он знал, ему придется пройти, если он наконец решит свои духовные трудности. Этот вопрос, возможно, более четко и остро поднимается в его стихах, чем в его рассказах. Он часто находился на грани критического открытия, удивительной тайны своей внутренней жизни, и его постоянно отталкивал страх, острый, сжигающий душу страх, который он скрывал в своей работе и который он так успешно и дозировано передает своим читателям.

Одно из самых ярких творений Лавкрафта представляет древняя книга отвратительных заклинаний, составленная для облегчения общения с существами невидимых миров. Он приписал её авторство Абдуле Альхазреду, безумному арабу, который обитал в Дамаске около 700 года нашей эры. Предполагается, что этот гримуар был переведен елизаветинским ученым доктором Джоном Ди на греческий язык под названием «Некрономикон». Он содержит Ключи или Призывы, которые открывают запретные пространства космического сна, населенные старшими силами, которые когда-то наводняли землю. Ключи написаны на диком, неземном языке, напоминающем Призывы Chanokh, или Еноха, которые доктор Ди фактически получил в результате контакта с внеземными сущностями во время своей работы с магом сэром Эдвардом Келли, которым, как утверждал Алистер Кроули, он был в прошлой жизни. Возможно, что «злой и отвратительный Некрономикон» был внушен ключами Еноха, которые обнаружили Ди и Келли, и которые Кроули позже использовал, чтобы получить доступ к неизвестным измерениям.

Ужасные Видения

Хотя Лавкрафт, похоже, не был знаком с работами Кроули, очевидно, что оба были в контакте с источником силы, «дочеловеческим разумом», способным внушать очень реальные опасения в умах тех, кто был с ним, либо в силу прошлых связей, либо в силу нынешних склонностей, на одной волне. Не важно, назовем ли мы этот Разум Альхазредом или Айвазом (оба имени, как ни странно, вызывают арабские ассоциации), мы, несомненно, имеем дело с силой, которая стремится проникнуть в нынешний жизненный цикл планеты. Лавкрафт подошел к самой сути вопроса так, как это возможно только для художника, обладающего чрезвычайной чувствительностью к оккультным силам, хотя его сознательная часть решительно протестовала против веры в их достоверность. Он протестовал напрасно, потому что его работа раскрывает в каждой строке пропитанный страхом призрак обширных и древних воспоминаний, которые преследовали его.

На случай, если кто-то подумает, что его ужасные видения были вызваны наркотиками, Лавкрафт категорически заявил, что «как правило, я избегаю употребления наркотиков, чтобы стимулировать литературные усилия», и он написал о де Куинси, авторе «Исповеди курильщика опиума»:

 «Я никогда не принимал опиум, но если мои сны с трех или четырех лет и старше не превосходят описанное им, я проклятый лжец! Космос, странные города, причудливые пейзажи, неизвестные монстры, отвратительные церемонии, восточное и египетское великолепие и не поддающиеся объяснению тайны жизни, смерти и мучений были ежедневными — или, скорее, еженочными — обычными местами для меня до того, как мне исполнилось шесть лет. Сегодня то же самое, за исключением немного возросшей объективности».

Любой, кто знаком с письмами Лавкрафта (многие сотни из которых были опубликованы Августом Дерлетом из Сок-Сити, штат Висконсин), оценит эти утверждения, поскольку они показывают, что он был чрезвычайно аскетичным и скромным писателем, абсолютной противоположностью Кроули, чьи личные причуды хорошо известны.

Очевидно, что и Лавкрафт, и Кроули регистрировали сообщения из неизвестного источника. Столь же чувствительный и, по-своему, столь же аскетичный Остин Осман Спейр также почувствовал эти силы, маячащие за работами Лавкрафта. Один современный писатель однажды дал Спейру том рассказов Лавкрафта для чтения. Это вдохновило его на то, чтобы проиллюстрировать ужас этих огромных космических присутствий. Он чувствовал, как они давят на его сознание, почти парализуя движение.

Неизбежно, что такой человек, как Лавкрафт, с глубокими контактами с элементалями, должен был в то или иное время поклоняться языческим богам, и он так и делал: «Я буквально построил алтари Пану, Аполлону. Диане и Афине, и наблюдал за дриадами и сатирами в лесах и полях в сумерках. Однажды я твердо решил, что видел некоторых из этих лесных созданий, танцующих под осенними дубами; своего рода «религиозный опыт», столь же истинный в своем роде, как и субъективный экстаз любого христианина. Я видел Пана и сестер Фаэтусы».

В случае Лавкрафта эти языческие боги были завесами или масками, скрывающими сущностей, подобных тем, которых призывал автор «Некрономикона». Остин Спейр назвал их «навязчивыми фамильярами».

Вторжение Темных Сил

Лавкрафт, Кроули и Спейр были постоянными свидетелями миров, находящихся за пределами нормального человеческого восприятия. Лавкрафт описывает их обитателей как существующих «не в известных нам пространствах, а между ними. Они бродят спокойные и первобытные, вне измерений, и для нас невидимые».

Лавкрафт написал для Гарри Гудини, иллюзиониста, рассказ «Погребённый с фараонами», который впервые появился в журнале «Weird Tales» в мае 1924 года; и даже эта история, хотя и заказная работа, раскрывает глубокое проникновение Лавкрафта в темные тайны древней магии.

На Лавкрафта оказали большое влияние лорд Дансани и Алджернон Блэквуд, но его настоящим вдохновителем и гуру был Артур Мекен, валлийский писатель жутких историй, который для Лавкрафта исполнял ту же роль, которую По исполнял для Бодлера. Мекен разжег воображение Лавкрафта своими рассказами о любопытных существах подземного мира, которые в сказках фигурируют как гномы. «До друидов —, писал Лавкрафт, — Западная Европа, несомненно, была населена приземистой монголоидной расой». Это была любимая тема Мекена, и она всплывает во многих его замечательных рассказах, таких как «Сияющая пирамида», «Белые люди» и «Перемены». Лавкрафт наполнил эту концепцию еще более зловещей идеей о том, что эти низкорослые существа — посвященные злой веры — получили свои знания от существ не с этой земли, существ, изгнанных веками ранее, теперь скрывающихся на периферии человеческого сознания во внешнем хаосе, ожидая — всегда ожидая — когда они снова смогут получить доступ к жизненной волне человеческой эволюции.

Лавкрафт пишет о космическом общении между монстрами, порожденными магическими заклинаниями в древнейшие времена: они породили расы ведьм и колдунов, которые позже заселили землю и навлекли на себя анафемы и запреты, которые с тех пор характеризуют историю колдовства.

Гротескные мутации, порожденные в пустотах за пределами известной вселенной, обладают магией, превосходящей любую известную на земле, способностью проецироваться в спящие умы людей. Они приходят как «цвет из пространства» или как «тень из времени», захватывая разум странными фантазиями, которые сводят людей с ума, тем самым делая их пустыми проводниками, пригодными для вторжения темных сил.

Лавкрафтовский Культ Ктулху и отвратительного Йог-Сотота, который является Ключом и Хранителем Врат, через которые Великие Древние изливают свою зловещую силу, перекликается со многими образами, которые можно найти в сообщениях, полученных Алистером Кроули из неизвестных измерений.

Через сны, подобные снам Лавкрафта, устанавливается контакт с древними источниками мудрости, запрещенными для человека. Возможно, его преждевременная смерть в возрасте 47 лет была вызвана страхом перед тем, что случится с человечеством, если откроются определенные Врата. Он знал о секретных Зовах и знал также, что однажды они будут использованы снова.

©Перевод Алина Кипрей (Баньши Дану), 2021 г.

©Inverted Tree